Цвет дали - Страница 158

158

Джуна пожала плечами и отвернулась.

— А самое тяжелое — это жить тут в этом проклятом скафандре. Ты знаешь, — сказала она Брюсу, глядя ему в глаза сквозь прозрачное забрало шлема, — доктор Ву был первым человеком, к коже которого я притронулась за все эти четыре года.

Брюс прижал ее к себе. Она прислонилась к нему и внезапно разрыдалась — все ее одиночество, вся ее отдельность выплеснулись наружу в потоке слез. Брюс держал ее, похлопывая по спине, пока она рыдала. Ее щека коснулась прозрачного щитка шлема. И вдруг маленькая прохладная лапка легла на ее бедро. Это был Моуки, весь охряный от сочувствия. Она рябью постаралась успокоить его, прижала к себе. Лапка Моуки сжала ее руку, и они слились. Его маленькое чуткое эго слилось с надежной теплотой, исходившей от руки Джуны.

Наконец она вышла из контакта с Моуки и одновременно высвободилась из объятий Брюса. Вытерла глаза.

— Спасибо, — сказала она, внезапно ощутив какую-то неловкость.

— В любое время к твоим услугам, — ответил Брюс. Он дружески сжал ее плечо.

— Бог мой, надеюсь, это больше не понадобится, — ответила Джуна. Слезы еще дрожали в ее голосе. — Если я буду все время реветь, то растаю, как кусок сахара под тропическим ливнем.

Джуна взглянула на ручной хронометр.

— Надо идти искать Анитонен. Наверное, там уже волнуются, куда это мы девались.

— Анитонен ждет на утесе в конце тропинки, — сказал Моуки. — Она спорила с Лалито и Советом деревни вплоть до полудня.

Брюс подхватил Моуки и посадил на плечо.

— Тогда пошли, — сказал он, беря Джуну за руку.

И они пошли сквозь лес рука об руку. Моуки положил свою длинную руку на голову Джуны. Это было дивное мгновение, сблизившее два мира, и Джуна ощутила грусть, когда они подошли к границе леса.

Анитонен спрыгнула с дерева на землю и радостно их приветствовала.

Брюс пожал руку Анитонен и поспешил вперед готовить лодку.

— Брюс делает тебя счастливой, — сказал Моуки, когда они шли по пляжу. — Я рад. Значит, у вас скоро начнется нерест?

Джуна стала коричневой.

— Не думаю, — сказала она. — У моего народа это происходит иначе.

— Но он тебя возбуждает. Я это почувствовал при слиянии.

— Моуки, я же очень долго жила без своего народа. Поэтому я легко возбуждаюсь. Но я не могу нереститься с незнакомыми людьми. А я еще плохо знаю Брюса. Кроме того, я в карантине.

— Анитонен говорит, что ты никого не можешь сделать больным, — сказал Моуки.

— А вот они не верят, — ответила Джуна, показывая подбородком на корабль.

— Но ты веришь?

Джуна пожала плечами.

— Я боюсь ошибиться. Вдруг кто-то умрет или сильно заболеет? Я потеряю то маленькое доверие, которое уже заслужила, если нарушу карантин без разрешения.

Моуки долго молча глядел на корабль, его цвет постепенно менялся, превращая Моуки в грозовую тучку.

— Да, тебе нужны твои люди, — сказал он наконец, поворачиваясь к Джуне. — А мне нужна ты.

Джуна опустила взгляд к песку под ногами, беспомощно дернув плечом. Брюс помог ей и Анитонен войти в лодку и сдвинул суденышко с песка. Джуна помогла ему влезть и смотрела, как он заводит мотор. Когда она снова поглядела на берег, Моуки уже исчез в лесу.

Джуна смотрела, как Анитонен выходит из контакта с доктором Ву и осторожно отводит его руки, чтобы не повредить проводку мониторов, тянущуюся к нему.

— Он поправляется хорошо, — сказала Анитонен Джуне. — Через два дня его сердечная мышца полностью регенерируется. Кроме того, я прочистила почти всю его кровеносную систему.

Джуна перевела эту информацию доктору Ву и собравшимся вокруг него врачам.

— Я чувствую себя сильнее и уже готов к действиям, — подтвердил доктор Ву.

Доктора перешли к компьютеру, показывавшему результаты их исследований.

— Нет, вы только посмотрите на это! — воскликнул один. — Вот тут двойная линия, как будто пульсация исходит от двух объектов, а не от одного.

— Что там такое? — спросила Анитонен. — Объясни.

— Эти данные касаются нервной системы, — объяснял Бейкер после того, как рассказал Анитонен, что изображает график. Он показал двойную зеленую линию. — Тут почему-то получилось раздвоение, а далее линии сходятся.

— Да, — ответила Анитонен после того, как Джуна перевела ей. — Это в тот момент, когда я слилась с ним. Линии же слились там, где я достигла гармонии с доктором Ву.

— А это? — воскликнул Бейкер, показывая на другой график. — Почему его сердце вдруг забилось медленнее, а затем постепенно ускорило биение?

— Я проверяла его работу, мне надо было посмотреть, как идет регенерация тканей. Его сердце стало гораздо прочнее.

Вопросов было множество. Вскоре Джуна обнаружила, что не может переводить те специальные термины, которыми пользовались стороны. — Скажи им, что было бы лучше, если б я могла показать, — вдруг сказала Анитонен, протягивая свои руки в перчатках как бы для аллу-а.

— Но правила…

— Я больше не могу отвечать на их вопросы словами, — возразила Анитонен.

— Она говорит, что больше ничего сказать не может, но может показать, — сказала Джуна медикам. — Она предлагает слиться с вами.

Анитонен легонько толкнула ее.

— И еще скажи, что я слишком устала, чтобы лечить. Но я покажу им, как выглядят их тела с моей точки зрения. И покажу, что я сделала для доктора Ву. И еще могу показать, как я вижу свое тело, чтобы они лучше понимали мой народ.

Джуна перевела. Врачи стали совещаться.

— Это… хм… немного необычно, — сказал доктор Бейкер. — Нам придется посовещаться с людьми из группы Контакта.

158